Nemesis

[SkatingRPS]

Nemesis

Автор: Серая тварь
Фандом: РПС по фигурному катанию
Пейринг: Евгений Плющенко/Бриан Жубер
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Дисклеймер: все выдумано, выгоды не получено

У страны с названием Франция есть ровно один человек, способный взять золото фигурного катания мирового уровня.
Этого человека зовут Бриан Жубер, и в 2010 году он провалил свои третьи Олимпийские игры.
На всех трех играх получил медали Евгений Плющенко.
После короткой программы Олимпиады-2010 Бриан Жубер выругался в прямой эфир.
Ругаться надо было намного раньше - тогда, когда он узнал, что Евгений Плющенко едет на Игры в Ванкувер первым номером сборной России.
Таких возвращений не бывает. Просто не бывает. Нельзя уходить из такого спорта, как мужское фигурное катание, на три года, а потом возвращаться и брать золото континента, просто подставив руку. Нельзя ехать на третью в жизни Олимпиаду главным претендентом на победу, на второе подряд золото.
На вершину мира не поднимаются второй раз.
И то, что Бриан, как и весь остальной мир, понимал, что это последняя точка России, один шаг до безысходности, что у русских нет даже такой смены игроков на льду, какая есть у Франции, не решило его психологическую проблему.
Как оказалось, у России дела были лучше - у него до безысходности не было даже шага. Евгений Плющенко - его собственная последняя точка.
И теперь два года жизни остались мелкой крошкой льда в "Пасифик Колизеум", и впереди была темнота, такая же, как в глазах после произвольной программы, когда он сжигал энергию и нервы, и все равно падал и падал.
Плющенко откатал последним. Золото отдали "американцу без четверного". Бриан бы посмеялся над жестокой иронией - Лайсачек когда-то был фанатом четверных прыжков и экстремального катания, но когда сломал ногу и в очередной раз жестко травмировал бедро, резко поменял взгляды и стал первым после начала девяностых годов прошлого века чемпионом без четверного, но смеяться ему уже не хотелось. Он сам этой иронии хлебнул слишком много. А Дидье Гайаге готов был размазать своего лучшего фигуриста по всем доступным поверхностям. Прорвавшееся в прессу "маленький придурок" было самым нежным.
И вот теперь они с Гайаге разбирались наедине. И главным предметом беседы был чемпионат мира и Евгений Плющенко, готовый на своей территории взять еще одно золото мира.
На двадцатой минуте жарких споров Гайаге потерял терпение и толкнул Бриана в плечо.
- Переспи с ним уже и выброси из головы! Четвертой олимпиады у тебя уже не будет, и я не знаю, получишь ли ты этот чемпионат мира. И есть ли смысл тебе ехать в Турин - с твоей одержимостью. Плющенко раскатает тебя в очередной раз, а играть против него здесь никто не будет. Европа всегда была тренировочным катком русских, и я не смогу, да и не буду протаскивать тебя силой. И я не уверен, что ты сможешь откатать.
- Смогу.
- Не в одном соревновании с Плющенко.
Бриан представил себе секс с Плющенко, себя на спине с расставленными ногами - как на льду проклятого Ванкувера-2010, - и его слегка замутило.
- Ты не сможешь перекатать его. Посмотри правде в глаза и реши эту проблему. Иначе на чемпионат ты не едешь.
Бриан тяжело сглотнул и бросился в атаку:
- А кто у вас есть, кроме меня? Амодио, что ли? Или Пробер?
Цветок бразильских джунглей на самом деле и есть новая надежда Франции, но расцветет эта лилия только к Сочи, а сейчас две недели до чемпионата мира, того, что после Олимпиады, и в котором в этот раз отсутствуют основные игроки, кроме японцев, и дорога на пьедестал в достаточной степени открыта. И вся проблема в человеке по имени Евгений Плющенко - человеке, родившемся для мужского фигурного катания.
- Найдем. Понсеро за тебя откатается. У тебя шансов против Плющенко все равно нет.
Бриан открыл рот и не смог сказать ни слова. Он без проблем вываливал на прессу любые свои соображения, не думая о последствиях, после чего Гайаге орал на него за закрытыми дверями, Бриан орал в ответ, и все катилось по накатанной. А теперь покатилось по наклонной.
Гайаге удовлетворенно кивнул.
- Вот и молчи. Я дам тебе еще один шанс - будешь перекатывать свою программу вместе с Понсеро и Пробером. Кто выиграет, тот и поедет на чемпионат.
15 марта Бриану Жуберу пришлось перекатывать свою программу перед комиссией. Упал с тройного лутца. Точно как в Ванкувере. Тем не менее у членов комиссии еще сохранились остатки здравого смысла, и Бриан Жубер, главная и единственная надежда Франции двух последних олимпийских циклов, получил билет в Турин-2010.
Он думал, что в ту ночь заснет и не увидит снов, но изнасилованные нервы не успокаивались, и он спал, и ему снился кошмар.
"Пасифик колизеум", пустой и гулкий, погасшие экраны вверху и тусклое аварийное освещение, мягкие широкие бортики, сливающиеся с полутьмой, и идущий от искусственного льда холод.
Он стоит около киссэндкрая, лицом к катку и опирается руками об этот бортик. Ноги его не держат, и он наваливается всем телом на мягкие буферные подушки, и тяжело дышит, и никого вокруг, и он не помнит, почему так устал, что только что произошло. Что он откатал, как, почему нет судей и зрителей, толпы чьих-то ассистентов и помощников, его собственного тренера, Максима, в конце концов, никого вокруг, и только давящая усталость, полная измотанность, за которой уже только равнодушие и безучастность ко всему, и на самой грани отключки на спину ему опускается чужая ладонь.
Он пытается подняться, но сил нет, и ладонь давит, а потом сзади к нему прижимается мужчина, и с отчаянной ясностью Бриан понимает, кто это.
Евгений Плющенко прижимается к нему сзади, и хотя Бриан так и стоит на коньках, Плющенко почему-то выше него, он огромный и тяжелый, словно его кости состоят из свинца - как он горько шутил тогда - я робокоп, терминатор, да, - и у Бриана нет сил даже на слова, он может только наваливаться грудью на бортик и дышать, и Плющенко тихо хмыкает, и картинка меняется.
В следующей картинке Бриан уже обнажен ниже пояса, и это должно быть унизительно, но ему почему-то все равно.
Плющенко имеет его прямо там же, и боль ощущается слегка отстраненно, все перешибают апатия и безразличие, и Бриан тупо закрывает глаза, но все равно видит перед собой лед и полосы на нем, и себя самого, в полосах растрескавшегося льда.
Евгений Плющенко делает с ним то же, что всегда. Расслабься и получи, наконец, удовольствие.
От осознания безвыходности легче не становится, но Бриан по-прежнему не может двинуться, а Плющенко может, и двигается так же уверенно, как катался когда-то на чемпионатах Европы и мира, забивая под себя всех соперников, раздавливая и сминая, и сейчас он так же сминает его у мягкого бортика катка, и шипит что-то колкое и насмешливое, и он агрессивный и безжалостный, и Бриан делает над собой нечеловеческое усилие и просыпается.
Он просыпается с эрекцией. Открывает глаза, смотрит перед собой в темноту и мастурбирует.
От воспоминания о чужом жутком взгляде и рвущейся агрессии он кончает. Перед глазами мелькает картинка пустого катка в Ванкувере.
19 марта Евгений Плющенко отказывается от участия в чемпионате мира-2010. Мир переворачивается в очередной раз, но теперь все постепенно становится на свои места. С головы на ноги.
Бриану уже почти все равно, кто возьмет золото. Понятно, что его максимум на этом чемпионате - серебро, после кошмара Игр и нервного напряжения дома, с перекатом и возможностью потерять и этот шанс, но Плющенко не будет, и Бриан Жубер вновь получает возможность дышать.
В конце произвольной программы он уже не понимал, что делает. Вышел со льда, взял чехлы и навалился на бортик, как в своем кошмаре, но сил уже не было даже на то, чтобы дойти до кушетки в киссэндкрай, и он закрыл глаза и дышал, и смотрел на картинки из сна, но ему было все равно.
Потом шум трибун все же прорвался в уши, и Бриана отпустило, и он смог дойти до киссэндкрай, тяжело опуститься на кушетку и ждать оценок. В руках была какая-то игрушка - потом, когда Бриан смотрел на себя в записи, обнаружил, что глаза у них с плюшевой собакой были одинаковые - печальные и больные, - и Бриан теребил и теребил искусственный мех, а потом объявили оценки, и он получил возможность снова жить.
В этот раз его снова положили под канадского китайца. Дежа вю, но уже не такое страшное, какое было на Европе. Это было уже почти не обидно. Главное - безысходности больше нет, а остальное - в его силах.
В конце концов, под Плющенко он ложился сам.